Форум » Все, обо всем » ИСТОРИЯ ВОЕННАЯ и не только. Антиквариат и всякая всячина. (продолжение 2) » Ответить
ИСТОРИЯ ВОЕННАЯ и не только. Антиквариат и всякая всячина. (продолжение 2)
N.Nadych: У многих из нас сохранились реликвии дней минувших - вещи, документы, знаки отличия и т.д. Им место здесь. ....Р.S. Реликвией считается экспонат возрастом 50 лет и более. Но можно выкладывать все экспонаты советской поры, ведь та эпоха тоже стала реликвией.
Ответов - 66, стр:
1 2 3 4 All
zverkov: N.Nadych Ликвидация России: кто тайно руководил Лениным во время революции? В издательстве «Питер» вышла новая книга петербургского писателя и историка, автора бестселлеров «Кризис. Как это делается» и «Шерше ля нефть» Николая Старикова «Ликвидация России. Кто помог красным победить в Гражданской войне?». • Кто же организовал и направлял ликвидацию России в начале ХХ века? • Кому была обязательно нужна русская междоусобица? • Кто заставил Ленина ликвидировать царскую семью? • Почему вожди революции неоднократно пытались утопить свой собственный флот? • Почему Антанта не помогала Белому движению? • Зачем был выдан на расправу адмирал Колчак, и почему белогвардейцы ходили в атаку босиком? • Кто заставил солдат генерала Юденича умирать в эстонских концлагерях? • Кому была нужна ликвидация войск Деникина, Колчака, Юденича и Врангеля? - Дважды за одно столетие, в 1917 и 1991 годах, российская государственность практически начиналась с нуля. Дважды мы стояли на краю пропасти – и оба раза нашли в себе силы устоять, - рассказывает Николай Стариков. - Правда о происхождении ТОЙ нашей катастрофы проста и страшна одновременно. И Россия должна ее осознать. Только так наш народ и наше государство смогут получить иммунитет от новых попыток развала и уничтожения, производимых другими государствами. Вашему вниманию представляется глава из книги петербургского писателя. Ликвидация Романовых Первое условие бессмертия – смерть. Станислав Ежи Лец …Самое известное звено в длинной цепи преступлений революционной поры — это расстрел семьи Николая II. Расследование этого злодеяния Верховный правитель России Колчак поручил следователю по особо важным делам Николаю Алексеевичу Соколову. Адмирал в нем не ошибся: несмотря на свою несколько странную внешность, Соколов все свои силы отдал установлению истины. После окончания Гражданской войны Николай Алексеевич выбрался в Европу и осел в Париже. Даже после гибели самого Колчака и разгрома белых, он продолжал собирать информацию и опрашивать свидетелей и очевидцев. В конце концов, на основе собранных материалов он написал книгу «Убийство царской семьи». Но тайна, которую пытался раскопать 42-летний следователь, была чрезвычайно опасна. В 1924 году его найдут мертвым около своего дома. Диагноз, стандартный для загадочных и таинственных смертей: сердечный приступ. Много интересного отмечает в своей книге Соколов. И читая ее, твердо ощущаешь — будущая расправа над Николаем и его семьей подготавливалась задолго до физического уничтожения венценосной семьи. Готовилась она не большевиками, а теми, кто накануне их прихода к власти держал в руках «государственное рулевое колесо». Кто же были эти люди? Точнее один человек: Александр Федорович Керенский. Чтобы понять истоки и причины странной и загадочной смерти царской семьи, вернемся чуть назад, в март семнадцатого, к моменту крушения монархии. 9 (22) марта 1917 года, через шесть дней (!) после отречения Николая II, последовал приказ об аресте царской семьи. Сделать это было поручено… командующему войсками Петроградского военного округа генералу Корнилову. Гримаса истории – будущая икона Белого движения арестовывает Романовых? Нет, это правда. Историкам не известно ни об одном монархическом заговоре за время бесславного правления Временного правительства. Сажать на трон нового русского царя не собирался вообще никто. Зачем же тогда февралисты арестовали царскую семью? Потому что начиналась подготовка к ее будущему уничтожению. Пока еще незаметная. Отрекаясь от престола, Николай Романов старался выторговать для себя и своих близких некоторые условия. Он и не предполагал, что Временное правительство самым подлым образом нарушит все договоренности. Требования бывшего монарха были весьма скромными: - беспрепятственный проезд к семье в Царское Село; - обеспечение безопасного пребывания там до выздоровления детей (болевших корью); - обеспечение проезда семьи и сопровождающих лиц до северных русских портов, чтобы оттуда уехать в Англию до окончания войны; - после войны обеспечение возвращения в Россию для постоянного жительства в Крыму в Ливадии. Специальная комиссия, созданная Временным правительством для «расследования злодеяний царского режима», никаких преступлений не обнаружит. Николай Романов терпеливо ждет, когда комиссия убедится, что ничего плохого он России не сделал. Тогда со всей своей семьей он надеется уехать за границу. Бывшему царю «февралисты» все это пообещали. Только вместо Ливадии в Крыму Керенский отправил царскую семью в Сибирь, откуда уже никто из венценосной семьи Романовых живым не вернулся. Однако публично он говорил совсем другое: «В самом непродолжительном времени Николай II под моим личным наблюдением будет отвезен в гавань и оттуда на пароходе отправится в Англию». Сказать — скажет, но сделано это не будет. Почему же к монарху, безропотно отдавшему власть, Временное правительство проявило такое вероломство? Ответ прост. Первым пунктом в ненаписанном плане Ликвидации России стояло уничтожение легитимной власти. Скоро в России запоют такие жареные петухи, под аккомпанемент которых время правления царя покажется раем. Вот тогда уставший народ и может призвать на престол малолетнего царевича Алексея. Права на трон у него есть — по законам Российской империи, Николай II не имел права отрекаться от короны за своего сына. Иными словами, с юридической точки зрения у страны есть законный государь — Алексей II. Организаторам русской катастрофы ясно — выпускать Алексея Николаевича из России живым нельзя. Уничтожить одного мальчишку затруднительно. Единственно верное решение — не выпустить из страны никого из Романовых. Для этого на первых порах под любым предлогом задержать. Потом уничтожить всех. Тогда вопрос восстановления монархии закроется вместе с последней лопатой земли, брошенной на их могилу… Временное правительство действительно делает запрос о возможности отъезда семьи Николая II в Англию. Если британское правительство ответит согласием, проблем более не будет. Английский король двоюродный брат Николая II. Более того, они невероятно друг на друга похожи. Случись революция в Британии, благородный и наивный Николай не раздумывал бы ни минуты, можно или нет принять у себя семью брата. Он, верный соратник Великобритании, три года ведет войну, иногда в ущерб собственной стране, но уж «союзникам» его упрекнуть не в чем. Не понимает Николай, что он интересует «союзников» только в виде трупа. Такая же участь уготована и для его семьи. «Джорджи», король Англии Георг V, сначала дал разрешение на въезд царской семьи в Великобританию. Но в это время идет следствие, затеянное Керенским, и уезжать нельзя. Британцы ничем не рисковали — принять царя они якобы готовы, а он все не едет. Вот незадача. Но расследование закончилось, и комиссия Временного правительства вынесла вердикт о невиновности монарха. Теперь препятствий для отъезда больше нет. А дальше совесть Керенскому облегчили «союзники». Ведь обещал он отправить Романовых за границу, но не сделал этого. Теперь он может смело сказать: я потому свое обещание не выполнил, что это было уже невозможно. Англичане на запрос Керенского о возможности принятия царя отвечают отказом. Этот отрицательный ответ — страшная тайна наших «союзников». Им даже и сегодня очень не хочется им брать на себя кровь невинных детей Николая II! А ведь спасти Романовых было несложно. «Дважды обращались к англичанам русские люди с просьбой помочь им в освобождении томившихся в тяжкой неволе государя императора и его августейшей семьи. Первый раз — это было в апреле 1917 года — обратились за содействием к Бьюкэнену. Требовалось только, чтобы он снесся со своим правительством и оно выслало бы навстречу русскому крейсеру английский корабль, который принял бы на свой борт государя и августейшую семью. Но сэр Джордж Бьюкэнен ответил решительным отказом, сказав: «Есть ли когда об этом думать! Теперь все заняты гораздо более серьезными вещами. Да к тому же, я не хочу обременять моего государя и мое правительство лишними осложнениями...». Керенскому этого тоже не хотелось брать на себя ответственность за смерть Романовых, поэтому в своих мемуарах он рассказал правду. И вызвал взрыв негодования. Бывший премьер-министр Англии Ллойд Джордж и бывший британский посол Бьюкенен возражали Керенскому. Тот совесть облегчил, а британцы переполошились, утверждая, что согласие на предоставление царю убежища никогда не отменялось. Дело приняло серьезный оборот. В 1927 году, в ответ на парламентский запрос, Министерство иностранных дел Великобритании обвинило Керенского во лжи, предъявив в качестве «не оставляющего сомнений опровержения» ранние телеграммы о предоставлении царю убежища. Но это была ложь. Не менее характерный ответ в июле 1917 года, то есть значительно позднее, на просьбу принять Романовых дал английский военный атташе генерал Нокс: «Англия, нисколько не заинтересована в судьбе русской императорской семьи...». Пытаясь скрыть свою роль в гибели царской семьи, «союзники» скрыли следы своего предательства, спрятав более поздние телеграммы со своим отказом. Когда бывший секретарь британского посольства в Петрограде заявил, что помнит о получении из Лондона депеши с отказом, английские дипломаты ответили, что ему изменяет память. Но в 1932 году дочь Бьюкенена рассказала, какое давление оказывалось на ее отца. Под угрозой потери пенсии он должен был пойти на фальсификацию в своих мемуарах и скрыть от общественности правду. Но она всплыла. Часть этих документов даже была опубликована. В Англию царской семье не уехать. Но отсюда еще не вытекает непреложность их гибели. Чтобы Романовы погибли, Керенскому еще предстояло очень сильно постараться. Ведь есть еще один вариант: Николай Романов просил отправить его и семью в Крым, в Ливадию. Но как раз туда семья Романовых не поедет. Почему? Потому, что этот полуостров почти всю Гражданскую войну будет под контролем белых. Конечно, Керенский заранее этого не знает, но странным образом туда семью бывшего царя отправлять не хочет. Следователь Соколов в своей книге «Убийство царской семьи» приводит объяснение самого Керенского. Глава Временного правительства так объясняет свое странное поведение: «Было решено (в секретном заседании) изыскать для переселения царской семьи какое-либо другое место, и все разрешение этого вопроса было поручено мне. Я стал выяснять эту возможность. Предполагал я увезти их куда-нибудь в центр России, останавливаясь на имениях Михаила Александровича и Николая Михайловича. Выяснилась абсолютная невозможность сделать это. Просто немыслим был самый факт перевоза Царя в эти места через рабоче-крестьянскую Россию. Немыслимо было увезти их и на Юг. Там уже проживали некоторые из Великих Князей и Мария Федоровна, и по этому поводу там уже шли недоразумения. В конце концов, я остановился на Тобольске». Итак, глава Временного правительства Керенский решает увезти семью Романовых в Тобольск. Обратим внимание на одну немаловажную деталь: был главой страны князь Львов — Николая и семью никуда не перемещали. Как только главой Временного правительства стал Керенский — сразу принимается решение об отправке царской семьи в глушь и Тмутаракань. Но почему в Тобольск? Неужели и вправду там безопаснее? Странность логики отца русской демократии замечает и Соколов: «Я не могу понять, почему везти Царя из Царского куда-либо, кроме Тобольска, означало везти его через рабоче-крестьянскую Россию, а в Тобольск — не через рабоче-крестьянскую Россию». Не знаю, какая оценка была у Саши Керенского по географии, об этом лучше спросить у его товарища по гимназии Вовы Ульянова. Почему Керенский не догадывается, что дорога в Тобольск лежит не через какую-то другую, особенную Россию, а идет как раз именно «через рабоче-крестьянскую»?! Так получилось, ответят историки, случайно вышло. Давайте считать государственных деятелей дееспособными взрослыми людьми. Если нам их действия кажутся странными, то мы просто неправильно понимаем цель, к которой они стремятся. Наивность и неосведомленность Александра Федоровича тоже направлена в одну сторону — в сторону братской могилы венценосной семьи. Керенский в детей Романовых не стрелял, но он сделал все, чтобы они живыми не остались. Вот тогда его действия станут для нас вполне осознанными и разумными. Английская разведка целенаправленно уничтожает своего конкурента — Российскую империю. Монархический строй — это одна из ее особенностей, значит, правящую Династию надо истребить. Хозяева рекомендуют — марионетка Керенский должен выполнять. При этом свои действия для сторонних наблюдателей он должен хоть как-то мотивировать. Поскольку здравого объяснения нет, приходится Александру Федоровичу его сочинять. Иногда получается хорошо, но иногда сущая чепуха. Не может же Керенский написать правду и подтвердить догадку Соколова, быть может, самую страшную во всей его книге: «Был только один мотив перевоза царской семьи в Тобольск. Это тот именно, который остался в одиночестве от всех других, указанных князем Львовым и Керенским: далекая, холодная Сибирь, тот край, куда некогда ссылались другие». От себя добавим: Сибирь это такой край, откуда уже не возвращаются! Факты подталкивают и нас, вслед за Керенским, к очевидному выводу: около столицы царскую семью держать опасно — рядом Финляндия, а там и Швеция. В Крыму море, порты и заграница тоже рядом. Не ровен час — сбегут Романовы, вырвутся. Поэтому «немыслимо» туда везти отрекшегося царя. «Жизнь того времени была повсюду полна «недоразумений», но все Августейшие Особы, жившие на Юге, спаслись, так как они были вблизи границ страны», — пишет следователь Соколов. Странно, правда? Все получается с точностью до наоборот. Царя и его семью убьют в самом «безопасном», по мнению Керенского, месте, другим Романовым удастся спастись из самого «опасного». Перевозка царя к месту нового проживания — тайна за семью печатями. Настолько большая, что даже сам Николай не знает, куда его повезут. Июльский зной, мошкара вьется. Хочется загорать, купаться и не думать ни о чем плохом. «28-го июля. Пятница. Чудесный день; погуляли с удовольствием. После завтрака узнали от гр. Бенкендорфа, что нас отправляют не в Крым, а в один из дальних губернских городов в трёх или четырёх днях пути на восток! Но куда именно, не говорят, даже комендант не знает. А мы-то все так рассчитывали на долгое пребывание в Ливадии!» — запишет бывший монарх в свой дневник. «31-го июля. Понедельник. Последний день нашего пребывания в Царском Селе… Секрет о нашем отъезде соблюдался до того, что и моторы и поезд были заказаны после назначенного часа отъезда. Извод получился колоссальный! Алексею хотелось спать; он то ложился, то вставал. Несколько раз происходила фальшивая тревога, надевали пальто, выходили на балкон и снова возвращались в залы. Совсем рассвело. Выпили чаю, и наконец в 5 ч. появился Кер[енский] и сказал, что можно ехать». Отчего не сказать направление маршрута самому Романову? Потому что его обманывают и надо, чтобы раскрылся обман уже на месте или в пути, когда сделать будет ничего невозможно. Обман во всем: вместо Крыма Сибирь, вместо «трех-четырех» дней пути на Восток, 12 (!) суток дороги. Тобольск — это глушь. Тайга. Деваться некуда, бежать тоже. Дневник Николая Романова о дне отъезда и приезда рассказывает весьма подробно. И это притом, что обычно отрекшийся государь был немногословен. Теперь вспомним, отчего вдруг возникла необходимость в перевозке семьи из Царского Села. Предлог Керенский нашел уважительный: обеспечение безопасности венценосного семейства. В Петрограде в начале июля произошло неудачное большевистское выступление, поэтому царскую семью надо обезопасить и переправить от этого бурлящего котла подальше. Петроградский Совет якобы постоянно пытается засадить Николая Романова в казематы и устроить над ним расправу… Для организаторов крушения России живой претендент на трон — это катастрофа. Это реальная возможность провала всей задуманной операции. Вокруг него могут сплотиться здоровые силы страны, и она будет спасена. Поэтому ни один из реальных, неоспоримых претендентов на русский престол пережить революцию не должен. Поэтому и ликвидация Романовых начинается не с семьи отрекшегося императора. Те, кто планировал убийства членов русской правящей династии, хорошо знали правила наследования царского престола. Помимо одновременности уничтожения основных претендентов на престол, мы должны отметить еще одну особенность этого зловещего процесса. Романовых убивали именно в том порядке, в котором они могли занять пустующий русский трон. Хронология соблюдалась строго. Согласитесь, что толку убить третьего или четвертого претендента, если еще живы первый и второй. Только с этих позиций можно правильно понять ту грандиозную бойню Романовых, что началась во второй половине 1918 года. Итак, будем помнить два основных правила этой ликвидации: ОДНОВРЕМЕННО И В ПОРЯДКЕ НАСЛЕДОВАНИЯ ТРОНА. Зададим себе один вопрос: кто же был претендентом № 1 на русский престол? Чтобы сбить нас с толка, запутать и не дать почувствовать ту железную логику, что была заложена в процесс уничтожения венценосных особ, был применен один простой и эффективный метод. Сначала все просто замалчивалось и скрывалось. Когда факты и документы были опубликованы, для сокрытия истины тактика была слегка изменена. Всем и всюду в голову вдалбливалась одна мысль, одна и та же информация заслонила собой всю полноту трагедии. Из смерти семьи Николая II была сделана прекрасная пелена для глаз и мозгов. Что я имею в виду? Везде и всюду вы можете прочитать, что в ночь на 17 июля в Екатеринбурге была расстреляна вся семья последнего русского императора Николая II. Можно прочитать, что и остальных Романовых кровожадные большевики расстреляли, чтобы стереть в порошок династию и саму память о ней. А ведь это не так. После отречения Николая II 2 марта 1917 года за себя и за сына императором стал его брат Михаил Александрович Романов. Именно он под давлением думской делегации 3 марта 1917 года передал принятие монаршего скипетра на усмотрение Учредительного собрания. После чего до созыва последнего и появилось в России Временное правительство. Много сил положило оно на подготовку выборов, но еще больше на организацию крушения страны и будущего истребления Романовых. Именно Михаил II был последним русским императором. От момента отречения Николая до согласия Михаила отложить свое восхождение на престол до решения Учредительного собрания прошло около суток. Все это время Михаил II и был русским царем. Так зачем же нужна вся эта путаность в понятиях? Зачем называть Николая II последним русским императором и лишать этого сомнительно почетного титула его брата? Причин для запутывания истины несколько. Слишком бросается в глаза один очевидный факт: Михаил Романов являлся основным претендентом на трон и убит он из Романовых был первым. Это большая разница в терминах: первым убит главный претендент на престол или первым погиб младший брат последнего русского царя. Дальнейшие события лишь подтверждают нашу догадку. Кто был вторым в печальном списке? Тот, кто являлся следующим по счету кандидатом в русские цари. Кто же это? Алексей Николаевич, 14-летний сын Николая II, больной гемофилией. Но ведь его отец отрекся от трона за себя и за него? Это так. Но факт сей можно было оспорить. Это тема отдельного юридического исследования, мог или нет отрекаться Николай II за сына. Имеет ли силу вообще отречение царя от власти? Со времени отречения Николая от власти было нарушено столько божьих и человеческих законов, что и собственное отречение бывший царь смог бы оспорить. Сослаться на давление и угрозу для жизни в условиях, которых он и подписал акт отречения. Теоретически такую возможность отвергать нельзя. Поэтому в списке претендентов на престол Алексей Николаевич и сам Николай Романов могли занять № 2 и № 3 соответственно. Теперь несколько слов о самом первом претенденте на русский трон. Михаил был любимым сыном Александра III, который, отличаясь строгим обращением с детьми, любимцу своему прощал любые шалости. В июле 1899 года, после смерти брата Георгия, он был объявлен наследником престола и оставался им до рождения в июле 1904 года у Николая II цесаревича Алексея. Казалось, престол становится для Михаила недоступным навсегда. И он ведет себя соответствующим образом. В октябре 1912 года он тайно, без разрешения брата-императора, венчается в Вене с Натальей Сергеевной Вульферт. Этот союз плод безумной страсти великого князя. Результат — тайное венчание за границей. За этот брак Михаилу распоряжением Николая II был воспрещен въезд в Россию. Кроме того, он был уволен со службы и лишен звания флигель-адъютанта. Но Михаила это не беспокоило, он наслаждался тихим семейным счастьем, живя с супругой в Лондоне. Лишь с началом Первой мировой войны ему было разрешено вернуться в Россию с восстановлением в звании, а его супруге пожалована фамилия Брасовой. Во время войны Михаил командовал Кавказской туземной кавалерийской дивизией, прославившейся своим неукротимым нравом. Правда, к передовой брата государя фактически не подпускали. И вот абсолютно неожиданно для себя, на крутом вираже истории, Михаил становится русским самодержцем. Однако Михаил не послушал брата, а наоборот, поддавшись давлению Керенского и других думцев, оставил вопрос о принятии власти на усмотрение Учредительного собрания. Мог ли он в силу своего характера поступить по-другому, взять власть и спасти страну от будущих потрясений? В том-то и дело, что нет. Поэтому, якобы и заставляли Николая два раза писать отречение. Надо было, чтобы отрекся он не в пользу своего сына Алексея, а в пользу брата Михаила. Психопортрет Михаила Романова был хорошо известен, он ведь два года прожил со своей возлюбленной в Лондоне. Он сторонится царского венца, предпочитая ему спокойную частную жизнь. Дальнейшая его реакция на экстремальную ситуацию могла быть просчитана заранее. В момент выбора Михаил легко поддастся нажиму и воспользуется любым предлогом, чтобы снять с себя тяжесть властной ответственности. Так и получилось. Решение, навязанное думцами, о принятии царской власти Михаилом, после соответствующего одобрения Учредительным собранием, не имело аналогов в истории. Никогда передача власти от одного монарха другому не определялась результатом народного плебисцита, да еще во время войны! Выполнив предназначенную ему роль, отказавшись от власти, Михаил стал проживать в Гатчинском дворце под Петроградом. В августе семнадцатого ему тоже прозвучал первый «звоночек»: он тоже был арестован Временным правительством. Правда, освобождение не заставило себя ждать. Ну а дальше начался и вовсе театр абсурда. После Октябрьского переворота претендент на трон Михаил Романов попросил и получил у большевиков разрешение на «свободное проживание» в России в качестве рядового гражданина. Не понимая тайных пружин происходящих событий, не понимая той опасности, которую он нес самим своим существованием, наивный Михаил Александрович искренне полагал, что так оно и будет. А дальше, дальше начались странные совпадения дат. Михаил Романов был снова арестован уже большевистской властью в марте 1918 года. «Без причины» — как пишут историки, рассказывая об этом событии. Нам причина ареста понятна: подготовка к будущему уничтожению основных претендентов на трон вступает во вторую стадию. Временное правительство никого за границу не отпустило, теперь ленинское должно Романовых умертвить. В таком случае совершенно неважно, замешан ли Михаил Романов в антибольшевистских заговорах или нет. Его арестовывают не за что-то, а для чего-то! Для убийства. Ведь не только у Михаила начались неприятности в конце марта 1918 года, а у всей семьи. А она велика, эта семья Романовых, — много работы будет у ее палачей. Ветви этого генеалогического древа густо разрослись на благодатной русской почве. Император Николай I имел четырех сыновей и трех дочерей. У императора Александра II было шесть сыновей и две дочки. Император Александр III отстал от своего отца совсем ненамного. У него было четыре сына и две дочери. У самого Николая II было четыре дочери и сын. И это дети царствовавших Романовых. Такой же плодовитостью отличались и братья и сестры русских монархов. Наличие большого количества детей было традицией правящего дома. Одним словом Романовых в России было разве чуть меньше, чем Ивановых. Март 1918 — это начало пути Романовых на Голгофу. 17 марта 1918 года Михаил Романов отправляется в ссылку в город Пермь. Подальше, поглуше, потише. Возьмите карту, посмотрите, и вам все станет ясно. Одновременно с Михаилом Александровичем большевики арестовали и выслали его личного секретаря, англичанина Джонсона. В такой компании, да еще с двумя слугами, последний русский император приезжает в Пермь. Рядом в Алапаевске, ничем, кроме своего монастыря, не примечательном уездном городе Пермской губернии, в ссылке собирают других Романовых. В местной городской школе находились: горячо приветствовавшая убийство Распутина родная сестра русской императрицы Великая княгиня Елизавета Фёдоровна, Великий князь Сергей Михайлович Романов и Великие князья Иоанн, Игорь и Константин. Последним узником Алапаевска был князь Владимир Палей (внук императора Александра II). Родился он во втором браке своего отца, Великого князя Павла Александровича, и доводился убийце Распутина Великому князю Дмитрию Павловичу сводным братом. Будучи Романовым по крови, фамилию он носил другую — Палей. У алапаевских узников снова мы видим развитие событий по тому же сценарию. Они свободно живут после обеих революций, а затем арестовываются без малейшего на то повода. Срок их ареста снова — март 1918-го. Неприятности случаются в марте и у семьи Николая II. Она спокойно живет в это время в Тобольске, когда вдруг 24 марта 1918 сюда прибывает из Омска комиссар Дуцман. Он был назначен комиссаром города, но понятно, что основной его задачей была семья Романовых. Так он и поступал — не вмешивался в жизнь семьи, наблюдая за ней. Приглядывался. Ровно через два дня после его приезда, 26 марта в Тобольске появился первый (!) со дня большевистского переворота отряд красноармейцев. Охрана царской семьи усиливается, пока еще негласно. До сих пор ее охраняли те же солдаты, что и Царском Селе. Запомним эту дату: март восемнадцатого. Это период подготовки. Видимой опасности еще нет, но тучи над домом Романовых уже начинают сгущаться. Март 1918. Это роковой месяц в судьбе Романовых. Именно с этого момента, события ведущие к смерти представителей царской династии, приобрели небывалую скорость. Именно на этом рубеже мы сейчас и остановимся. Но почему именно март 1918? Март 1918 — это месяц подписания Брестского мира. Смерть Романовых и лавирование Ленина и Троцкого между немцами и «союзниками» связаны самым непосредственным образом. Но если в наши дни возможные связи Ленина с Германией очень тщательно «пиарят», то его связи со странами Антанты незаслуженно обходят стороной. А они очень важны, эти связи, для понимания всех последующих событий. В том числе и страшной участи Романовых…
N.Nadych: ....Если эстонцам, латышам и литовцам сравнительно легко удалось навязать "союзные" договоры, то финны оказались более упрямыми, откровенно заявив Молотову, что предлагаемый "договор" является ничем иным, как оккупацией. Молотов стал нажимать "миролюбивыми" советскими предложениями о вводе войск для обеспечения их собственной безопасности. Финны ответили, что в состоянии сделать это сами. ....Поняв, что прибалтийский вариант (фактически прямая оккупация) с финнами не пройдет, Сталин решил показал финнам свое великодушие и бесконечное терпение, предложив им другой вариант - они уступают СССР Карельский перешеек, Аландские острова и полуостров Ханко (возле Хельсинки), а взамен получают вдвое большую территорию на севере, в Советской Карелии. Но зарвавшиеся чухонцы нагло ответили отказом на миролюбивые предложения СССР. Тов. Сталин огорчился. ....В советских газетах появился новый термин "белофинны" и рассказы о том, какой негодяй командующий финской микроармией Маннергейм, который до революции осмелился быть царским генералом, при бегстве из России украл знамя Кавалергардского полка, в котором служил, и до сих пор не застрелился от позора. ....Финны знали, откуда их придут "освобождать" и практически весь свой довоенный бюджет вбухали в оборонительные сооружения на Карельском перешейке - "линию Маннергейма". Эта оборонительная линия, а также наличие самого Маннергейма дала им основания отказаться от прямой советской оккупации в 1939-м. ....Советское предложение обменять Карельский перешеек на вдвое большую территорию в Советской Карелии было просто смешным, ибо это означало, что вся линия Маннергейма без боя отойдет Советскому Союзу и финны останутся просто беззащитными. В осенние месяцы 1939-го, когда запахло порохом, линия Маннергейма достраивалась методом "народной стройки" - в выходные дни жители городов c лопатами выезжали на достройку этой линии. ....У прибалтов таких линий и таких Маннергеймов не было, поэтому они вынуждены были сдаться.
zverkov: N.NadychКоля,ты конечно извини ,очень интересный материал.Но вот в чем вопрос,ты это для информации,или какую то цель преследуешь. Вот если СМИ начинает какую то подборку печатать ,то жди бомбы.Или даже событий,вот и меня интересуют будущие события ,может ты уже в курсе. Мое мнение ,не спроста все это .На Украине выборы в январе ,ставки велики ,вот тут и не переборщить и не до солить,все имеет значение.Теперь каждый кандидат сидит дома как террорист с бомбой за пазухой,и глубоко плевать ему на все события в прошлом ,настоящем и скорее всего в будущем..ТО что ты пропагандируешь или информируешь,ничего нового ,и все даже в Думе РОссии дали этому оценку.и определились по всем вопросам.Конечно факты и события давно минувших дней не делает СССР ,да и многим другим странам той ЕВропы восхищения и нравственного восторга ,что поделать,ничего изменить уже нельзя, на то она и жизнь. Я уже говорил и еще раз повторю,не надо смаковать на ошибках,ошибках прошлого ,нужно строить будущее.А это строительство строится на основе дружбы и согласии На основе доверия и взаимопомощи.Ну а какая дружба если только палки в колеса взаимно и упреки по жизни.Ну было 70 лет назад так и что .Я удивляюсь Путину ,он очень спокойно реагирует на все эти крысинные скачки Прибалтики Украины и Польши и всей ЕВРОПЫ.Наверно кто то сильно хочет Что бы РОссия ответила все за прошлое СССР и получить какие то девиденты.Другого я невижу в разжигании памяти. о прошлом.САМОЕ ГЛАВНОЕ НА МОЙ ВЗГЛЯД,это кто стоит во главе страны ,тогда и все будет так ,кого выбрал народ,кому доверил народ и пусть народ отвечает за свой выбор.НО не так как у власти человек с непонятным избранием стоит во главе и работает не зная на кого кроме своего народа.УДАЧИ.
N.Nadych: zverkov ....Сережа, ветка эта называется "ИСТОРИЯ ВОЕННАЯ и не только. Антиквариат ...", что и предполагает к обсуждению вопросы 50-ти летней и большей давности. Параллелей с событиями самого новейшего времени тут быть не может, если, конечно, не искать их специально. Других целей тоже нет, да и быть не может. ....Повторюсь - поскольку наша история писалась не историками, а Идеологическим отделом ЦК КПСС, то много вопросов описаны тенденциозно, некоторые - просто замалчивались, обсуждение их воспринимается не всегда адекватно и даже болезненно. Но иначе и быть не может, ведь у каждого своя правда. ....Ты поднял тему причастности Керенского и Англии к убийству царской фамилии. Интересная версия, если ты веришь в нее, то попробуй убедить остальных.
zverkov: N.Nadych Спасибо Коля,ты прав надо читать начало и Название . и все встало на свои места.История она и есть история. Я то же без всяких целей и последствий ,немного философствую и только.Извини УДАЧИ.
N.Nadych: ....4 сентября на все немецкие суда в Атлантике был передан сигнал "АО-13", означавший - "Следовать в Мурманск, придерживаясь как можно более северного курса". Англичане не ожидали этого и упустили 36 укрывшихся в Кольском заливе крупнейших транспортов противника. Из Берлина на лайнер "Бремен" (он вышел из Нью-Йорка 3 сентября, ночью повернул на север и и вдоль льдов пришел в Мурманск), в адрес всех спасшихся от англичан судов пришла депеша - "Поздравляю блистательным прорывом! Наилучшие пожелания дальнейшем. Хайль Гитлер! Генерал-фельдмаршал Геринг". ....Если на суше война Англии с Францией против Германии была вялотекущей, то на море она сразу приняла ожесточенный характер. 14 октября немецкая подлодка капитан-лейтенанта Прина проникла в знаменитую английскую ВМБ Скапа-Флоу и торпедным залпом утопила английский линкор "Роял Оук". 17 октября другая немецкая подлодка утопила английский авианосец "Корейджерс". Англичане не могли понять, откуда вышли немецкие подлодки, что им так легко удалость прорваться через их противолодочные рубежи в глубокие тылы английского флота. ....А в немецких оперативных документах мелькало таинственное название "Базис Норд". Мало кто знал тогда, а еще меньше сегодня, что дивизион немецких подводных лодок был развернут на советской военно-морской базе Северного флота в Западной Лице и действовал против флота Его величества там, где его не ожидали. ....Доходило до абсурда. Немецким военным кораблям было разрешено приводить свои призы в Мурманск. 23 октября 1939 г. немецкий "карманный" линкор "Дойчланд" привел в Мурманск захваченный в северной Атлантике американский рефрижератор "Сити оф Флинт" (потом из Мурманска его перевели в немецкий порт, где он был разгружен). Из-за этого между СССР и США возник крупный дипломатический скандал, чуть не закончившийся разрывом дипломатических отношений (дружба между СССР и Германией не знала пределов). А тем временем немцы приступили к расширению и оборудованию базы в Западной Лице. ....31 октября Молотов, выступая на внеочередной 5-й сессии Верховного Совета, выдал пару перлов - назвал Польшу "уродливым детищем Версальского договора" и заклеймил Англию и Францию как агрессоров, напомнив им, что с их стороны "преступно вести такую войну как война за уничтожение гитлеризма". ....26 ноября 1939 г. в расположении советской в/ч, находившейся возле финской границы разорвалось семь снарядов, были жертвы. Направление разлета осколков (по эллипсу, вытянутому в сторону полета снарядов), показывало, что стреляли с юго-вочтока, т.е. с советской территории. В тот же день Молотов обвинил в этом финнов и потребовал отвести финские войска от границы на 20-25 км. В следующей ноте, 28 ноября, Молотов объявил, что советское правительство "с сего числа считает себя свободным от обязательств, взятых на себя в силу пакта о ненападении..."(между СССР и Финляндией). В ответной ноте финны согласились отвести свои войска от границы на требуемые 25 км., но их уже никто не слушал.
zverkov: * Как Сталин и Молотов писали Черчиллю По документам сталинского архива Знаменитая переписка лидеров «Большой тройки» в годы Великой Отечественной войны -- хрестоматийный источник по истории антигитлеровской коалиции и союзной дипломатии военных лет. Однако за исключением переписки Франклина Рузвельта с Уинстоном Черчиллем, детально исследованной и прокомментированной известным американским историком Уорреном Кимбаллом, до сих пор сравнительно мало известно о том, как писались эти послания. Наиболее затененным остается «советский угол» эпистолярного треугольника -- кухня «приготовления» сталинских посланий Рузвельту и Черчиллю. Подоплека сталинского диалога с Черчиллем практически не изучена, несмотря на огромное внимание в мире к этим историческим персонажам и их непростым взаимоотношениям. Между тем доступные исследователям архивные документы (прежде всего из фонда Сталина в Российском государственном архиве социально-политической истории) позволяют проследить процесс составления сталинских посланий английскому премьеру, весьма поучительный для выяснения подлинных мотивов и особенностей работы ума великого диктатора, а также для уточнения его личного вклада в историческую переписку. Незримым «третьим» -- соавтором Сталина в его диалоге с Черчиллем (как, впрочем, и с Рузвельтом) -- был нарком иностранных дел Вячеслав Молотов, составлявший проекты большей части сталинских посланий. Иногда, судя по пометкам на документах, он привлекал к этому сверхсекретному делу своего заместителя Андрея Вышинского и заведующего Вторым европейским отделом НКИД Кирилла Новикова, которые готовили проекты посланий по второстепенным вопросам. Вполне возможно, что в ответственных случаях Молотов получал устные указания от самого хозяина и представлял ему уже заранее обговоренный текст. Так или иначе, но практически все заготовки направлялись «тов. Сталину на утверждение» за подписью наркома и утверждались резолюциями «за» или «за с поправками». Нередко Сталин вставлял целые абзацы, а в отдельных случаях собственноручно писал весь текст целиком. Примерно та же схема действовала в Вашингтоне и Лондоне, с той существенной разницей, что у Рузвельта с Черчиллем в этом деле было больше помощников, а сами лидеры гораздо меньше вмешивались в подготовленные тексты. Молотов, сам опытный редактор со времен руководства им «Правдой», за долгие годы тесной работы со Сталиным неплохо усвоил его образ мысли и стилистику, но и это зачастую не спасало молотовские заготовки от серьезной правки «главного редактора СССР». «Черчилль держит курс на поражение СССР» Первое послание Черчилля Сталину, не вошедшее хронологически в официальное советское издание переписки, было датировано 1 июля 1940 года. В нем британский премьер, находясь под свежим впечатлением от разгрома нацистами Франции, предлагал забыть былые распри и начать переговоры о совместных действиях по предотвращению «германского господства» над Европой, в том числе путем разделения сфер ответственности на Балканах. Видимо, усмотрев в этом очередную попытку Лондона столкнуть Советский Союз с Германией, Сталин в беседе с английским послом Ричардом Криппсом уклонился от предложенного диалога. Без ответа осталось и следующее послание Черчилля (от 19 апреля 1941 года) с предупреждением о переброске германских бронетанковых дивизий из Румынии в Польшу. Регулярная переписка с Черчиллем началась в июле того же года по инициативе британского премьера. Послания, как правило, передавались шифротелеграммами через посольства обеих стран и вручались адресату на языке оригинала. В Москве британский посол Арчибальд Керр обычно передавал их Молотову или Вышинскому, а в Лондоне авторитетный полпред Иван Майский нередко вручал их лично Черчиллю. Уже в своем первом ответном послании (от 18 июля) Сталин поднимает один из ключевых вопросов всей последующей переписки с союзниками -- об открытии второго фронта. Этот вопрос, как известно, был в центре переговоров Молотова в Лондоне и Вашингтоне в мае 1942-го, когда Рузвельт и Черчилль (последний -- с оговорками) пообещали открыть второй фронт в Европе в том же году. Вместо этого Рузвельт под давлением Черчилля согласился лишь на операцию «Факел» (вторжение в Северную Африку), а в августе 1942 года Черчилль решил встретиться со Сталиным на обратном пути из Каира для тяжелых объяснений по поводу пересмотра данного обещания. «Устно Черчилль добавил, -- сообщал из Лондона Майский, препровождая очередное послание английского лидера Сталину, -- что предпочел бы встретиться где-либо на юге, но давал понять, что в крайнем случае он готов был бы отправиться в Москву. Почему-то Черчиллю особенно улыбалась бы встреча в Тбилиси». Сталин настоял на Москве, и британскому премьеру пришлось лететь в советскую столицу с миссией, напоминавшей, по его словам, «таскание глыбы льда на Северный полюс». Эта миссия Уинстона Черчилля подробно описана в литературе, опубликованы записи его бесед со Сталиным, хорошо известна вся гамма московских переживаний Черчилля, который был сначала подавлен сталинским холодом, а затем, особенно в ходе знаменитой ночной беседы на квартире вождя, очарован гостеприимством хозяина Кремля и его моментальным проникновением в суть и стратегические преимущества операции «Факел». Распространено мнение о том, что и сам Сталин расстался с Черчиллем по-хорошему, относясь к нему с возросшим уважением после их первого личного знакомства. Однако документы говорят о другом. Несмотря на внешнее радушие, Сталин, похоже, только укрепился в своем глубоком недоверии к Черчиллю как скрытому ненавистнику СССР. Этому способствовали критическое ухудшение ситуации под Сталинградом и история с пропавшими 154 «Аэрокобрами» -- американскими истребителями, предназначенными для действий на Сталинградском фронте, но скрыто переданными по указанию Черчилля американцам для нужд операции «Факел». В беседе с заезжим гостем из США Уэнделлом Уиллки Сталин прямо говорит о «воровстве» «кобр» Черчиллем, а в середине октября телеграфирует Майскому: «У нас в Москве создается впечатление, что Черчилль держит курс на поражение СССР, чтобы потом сговориться с Германией Гитлера или Брюнинга за счет нашей страны». Сомневался Сталин и в успехе «Факела», о чем говорится в его следующей телеграмме Майскому от 28 октября. Однако операция «Факел» развивалась успешно, и уже в ноябре Сталин поздравляет Черчилля с первыми победами в Северной Африке, а тот в ответ пишет о «прославленной навеки обороне Сталинграда». Успеху союзников способствовала сделка американцев с адмиралом флота Франсуа Дарланом -- командующим вишистскими войсками в Северной Африке, который в ответ на признание его в этом качестве англо-американцами отказался от оказания сопротивления их высадке. В ответ на послание Черчилля с упоминанием об этой сделке с «мошенником Дарланом» Молотов составил проект ответного послания, в котором дал принципиальную отповедь продажному французу: «Что касается Дарлана, то подозрения в его отношении представляются мне вполне законными. Во всяком случае, прочные решения дел в Северной Африке должны опираться не на Дарлана и ему подобных, а на тех, кто может быть честным союзником в непримиримой борьбе с гитлеровской тиранией, с чем, я уверен, вы согласны». Но с этим не согласился Сталин. Он зачеркивает гневный молотовский пассаж как неуместное чистоплюйство и заменяет его своим: «Что касается Дарлана, то мне кажется, что американцы умело использовали его для облегчения дела оккупации Северной и Западной Африки. Военная дипломатия должна уметь использовать для военных целей не только Дарланов, но и черта с его бабушкой». В то же послание Сталин вносит еще два изменения. В ответ на туманное упоминание Черчиллем «постоянных приготовлений» в районе Па-де-Кале и новых бомбардировок Германии (имеющих, по заготовке Молотова, «исключительно важное значение») советский лидер уточняет: «Надеюсь, что это не означает отказа от Вашего обещания в Москве устроить второй фронт в Западной Европе весной 1943 года». Как видим, Сталин не упускает случая напомнить союзникам о данном обещании. Последнее текстуальное изменение касалось Сталинградской битвы. Поскольку Молотов предпочитал не влезать в вопросы военной стратегии, Сталин добавляет пассаж о ситуации под Сталинградом и «активных операциях» на Центральном фронте (в районе Ржева), призванных «сковать здесь силы противника и не дать ему возможность перебросить часть сил на юг». 1943 год начался с нового осложнения в союзнических отношениях. В послании Черчилля от 11 марта Сталин заметил намек на возможность отхода союзников от обещания открыть второй фронт во Франции летом того же года, поскольку британский премьер связывал начало этой операции с «достаточным ослаблением» противника: он обводит эту фразу двойной чертой и ставит на полях жирный знак вопроса. Подозрения вождя быстро передались Молотову, который заготовил проект ответа с настойчивой просьбой устранить «неопределенность» заявлений премьера, вызывающую в Кремле «тревогу». Однако пока Сталин решил несколько смягчить тон послания, добавив примирительную фразу о том, что «признает трудности» англо-американцев в осуществлении такой операции. «Все что угодно, но только не разрыв» В конце марта Рузвельт и Черчилль решили остановить отправку северных морских конвоев в Мурманск и Архангельск ввиду больших потерь от подкарауливавших их немецких подлодок. Черчилль сообщил эту тяжелую новость Сталину в послании от 30 марта. На следующий день он принял Майского с очередным письмом от Сталина, приготовившись к самому худшему. Видимо, этим отчасти объясняется эмоциональная реакция англичанина на короткое письмо, в котором Сталин тепло поздравил Черчилля с новыми успехами в Африке и поделился своим впечатлением от подарка премьера -- фильма «Победа в пустыне» рассказывавшего о боях английских частей с войсками гитлеровского генерал-фельдмаршала Эрвина Роммеля: «Фильм великолепно изображает, как Англия ведет бои, и метко разоблачает тех подлецов -- они имеются и в нашей стране, -- которые утверждают, что Англия будто бы не воюет, а только наблюдает за войной со стороны». При этих словах, докладывал в Москву Майский, «какая-то судорога прошла по лицу Черчилля»: «В сильном волнении он на мгновение закрыл глаза, а когда открыл их вновь, они были полны слез. Это не была игра. Натура у Черчилля художественно-эмоциональная... было видно, что Черчилль действительно сильно тронут и до глубины души переживает послание товарища Сталина. Затем он повернулся ко мне и сказал: "Вы еще никогда не приносили мне такого замечательного послания. Горячее спасибо Сталину!"» Строго говоря, «горячее спасибо» должно было быть адресовано Молотову, ибо Сталин внес лишь одну заметную правку в заготовленный тем проект -- добавил словечко «подлецов». Успокоившись, Черчилль рассказал Майскому о принятом решении по отмене конвоев. «Я решил прямо сказать Сталину что есть, -- пояснил он. -- Никогда нельзя вводить в заблуждение союзника. Мы же воины. Мы должны уметь мужественно встречать даже самые неприятные известия». «Не приведет ли это к разрыву между мной и Сталиным?» -- с нескрываемой тревогой спросил Черчилль. «Я не могу ничего сказать за товарища Сталина, -- ответил посол. -- Он сам скажет. В одном я не сомневаюсь, что прекращение конвоев вызовет в товарище Сталине очень сильные чувства». Черчилль продолжил: «Все что угодно, но только не разрыв». В Кремле эта взволнованная депеша Майского была прочитана 1 апреля -- на следующий день после получения послания Черчилля. Таким образом, Сталин мог ответить ему уже с учетом информации полпреда о страхах своего британского корреспондента. Может быть, поэтому ответное послание Сталина от 2 апреля было таким лаконичным: он квалифицировал этот «неожиданный акт как катастрофическое сокращение поставок военного сырья и вооружения Советскому Союзу со стороны Великобритании и США». Но до разрыва все же не дошло. Союзники приблизились к нему позднее -- в июне 1943 года, когда Рузвельт и Черчилль сообщили Сталину об очередной отсрочке открытия второго фронта. Характерно, что Сталин ответил им по-разному: Рузвельту -- кратко и сдержанно, Черчиллю -- подробно и очень резко, перечислив со ссылками на конкретные заявления англо-американцев все предыдущие нарушенные обещания. Оправдательные доводы Черчилля были подвергнуты решительной критике, а в заключение послания рукой Сталина была вставлена фраза: «Должен Вам заявить, что речь идет здесь не просто о разочаровании Советского Правительства, а о сохранении его доверия к союзникам, подвергаемого тяжелым испытаниям. Нельзя забывать того, что речь идет о сохранении миллионов жизней в оккупированных районах Западной Европы и России и о сокращении колоссальных жертв советских армий, по сравнению с которыми жертвы англо-американских войск составляют небольшую величину». Очередная депеша Майского сохранила картину бурной реакции Черчилля, более всего уязвленного обвинением в сознательном обмане, на это гневное сталинское послание от 24 июня. «В ходе разговора, -- сообщал Майский, -- Черчилль несколько раз возвращался к той фразе послания товарища Сталина, в которой говорится о "доверии к союзникам". Эта фраза явно не давала покоя Черчиллю и вызывала в нем большое смущение». Премьер даже усомнился в целесообразности продолжения переписки, которая «только приводит к трениям и взаимному раздражению», -- не лучше ли вернуться к общению по обычным дипломатическим каналам? Майскому удалось несколько охладить пыл британца напоминанием об огромных жертвах Советского Союза и о важности сохранения доверительных отношений в критический момент войны. Черчилль, по его словам, «стал постепенно обмякать» и перешел к оправданию своих действий: «Хотя послание товарища Сталина является очень искусным полемическим документом, -- сказал он, по сообщению Майского, -- оно не вполне учитывает действительное положение вещей... В тот момент, когда Черчилль давал товарищу Сталину свои обещания, он вполне искренне верил в возможность их осуществления. Не было никакого сознательного втирания очков». «Но мы не боги, -- продолжал Черчилль, -- и мы делаем ошибки. Война полна всяких неожиданностей». Переписка между ними была продолжена. «Оскорбительные для советских людей явления» Еще одной темой переписки стала подготовка встречи «Большой тройки» в Тегеране. Любопытно, что Сталин взял переписку по этому вопросу на себя, самолично составляя все послания и тщательно выстраивая аргументы в пользу проведения встречи вблизи советской границы, главный из которых -- необходимость для верховного главнокомандующего сохранять управление своими войсками. Но даже на подходе к личной встрече Сталин не упускает случая одернуть англосаксов, когда видит ущемление ими советских интересов. Особенно достается Черчиллю, который продолжал уговаривать Рузвельта оттянуть форсирование Ла-Манша. Показательно сталинское послание Черчиллю от 13 октября, в проект которого он вносит существенную правку, ужесточающую стилистику своего первого заместителя. Вместо молотовской признательности за сообщение об отправке дополнительных северных конвоев вождь вставляет следующую фразу: это сообщение «обесценивается» заявлением премьера о том, что посылка этих конвоев есть не выполнение обязательства, а проявление доброй воли британской стороны. Сталин также усиливает выговор англичанам за «недопустимое» поведение британских военнослужащих в Архангельске и Мурманске, которые пытаются завербовать советских людей в разведывательных целях. Округлую формулировку Молотова об использовании при этом англичанами «соблазнов материальных благ» и «возникающих на этой основе инцидентах» он заменяет на обличение: «Подобные оскорбительные для советских людей явления, естественно, порождают инциденты...» Тегеранская конференция, разрешившая наконец вопрос об открытии второго фронта, вносит некоторое потепление во взаимоотношения «Большой тройки». В свое первое после Тегерана послание Рузвельту и Черчиллю от 10 декабря Сталин даже вставляет необычное для себя заключение «Привет!» Но уже в январе он убирает тегеранские сантименты Молотова из проекта письма Черчиллю, вычеркивая заключительный абзац: «Ваши сообщения о том, что Вы много работаете над обеспечением успеха решения о втором фронте, весьма обнадеживающи. Значит, скоро уже враг поймет, как велика роль Тегерана в этой великой войне». На подходе было и новое обострение советско-английских отношений, на сей раз по польскому вопросу. «Польша -- большое дело!» Обострение началось со слухов в английской печати о непримиримой позиции Москвы в отношении лондонского правительства Польши, занятой перепиской Сталина с Черчиллем. В кратком послании британскому премьеру от 16 марта, написанном самим «хозяином», английская сторона обвинялась в «нарушении секретности». В своем ответе Черчилль не только попытался переложить вину за утечку на нового советского посла в Лондоне Федора Гусева, но и в жесткой манере заявил о сохранении отношений с эмигрантским правительством и отказе Великобритании признавать передачи «территорий, произведенные силой» (прозрачный намек на присоединение к СССР Западной Украины и Западной Белоруссии в 1939 году). Сталин не оставил этот двойной выпад без ответа. По вопросу об утечке он сообщил Черчиллю 25 марта о произведенной им проверке, показавшей непричастность посольства и лично Гусева к этому делу, добавив от себя заключительный абзац о том, что «Гусев согласен пойти на любое расследование, чтобы доказать, что он и люди из его аппарата совершенно непричастны к делу разглашения содержания нашей переписки». В послании, отправленном двумя днями раньше, кремлевские соавторы дружно навалились на Черчилля по польскому вопросу, причем Сталин усилил и без того погромное звучание молотовской заготовки. Его особенно уязвила квалификация Черчиллем действий Красной армии как насильственного захвата польской территории. Поэтому он вносит следующее изменение в проект Молотова (выделено курсивом): «Я понимаю это так, что Вы выставляете Советский Союз как враждебную Польше силу и, по сути, отрицаете освободительный характер войны Советского Союза против германской агрессии». Черчилль также обвинялся в том, что он не прилагает достаточных усилий к тому, чтобы образумить «лондонцев» и заставить их признать законность советских требований. Послание завершалось предупреждением о том, что «метод угроз и дискредитации, если он будет продолжаться и впредь, не будет благоприятствовать нашему сотрудничеству». Два резких выговора подряд в течение трех дней вывели Черчилля из равновесия. Он предпочел не отвечать на них в переписке, но излил душу своему старому американскому знакомому -- послу Соединенных Штатов в Москве Авереллу Гарриману, находившемуся тогда проездом в Лондоне. Премьер расписывал как свое «великое достижение» то, что ему удалось склонить польское правительство Станислава Миколайчика к признанию линии Керзона хотя бы в качестве временной административной границы Польши на востоке. И «что он за это получил? Оскорбления от Сталина -- этого варвара и т д. и т п.», -- не без иронии записал Гарриман в своем дневнике. Новые успехи союзников в Италии в мае 1944 года и их последние приготовления к высадке в Нормандии на время отодвигают разногласия между Москвой и Лондоном на задний план, хотя Сталин вплоть до начала операции «Оверлорд» продолжает остужать союзнический энтузиазм Молотова. Так, в поздравлении Черчиллю по поводу взятия Рима от 5 июня в предложении «это сообщение встречено в Советском Союзе с большим энтузиазмом» советский лидер заменяет последнее слово на «удовлетворением» и полностью вычеркивает заключительный молотовский абзац: «Взятие Рима воодушевляет союзные войска на Западе и Востоке на новые победы и подвиги». Однако успешное развертывание операции «Оверлорд» производит большое впечатление и на Сталина, который сдержал обещание поддержать действия союзников новым наступлением на советско-германском фронте. В послании Черчиллю от 9 июня он прямо называет дату начала этого наступления -- 10 июня (вместо предложенной Молотовым фразы «в ближайшие дни»), зная, насколько важна эта точная информация для союзников. И действительно, Черчилль в ответ просто просиял, ответив в тот же день, что «весь мир может видеть воплощение тегеранских планов в наших согласованных атаках против нашего общего врага. Пусть же всяческие удачи и счастье сопутствуют советским армиям». Высшим комплиментом сталинско-молотовского тандема в адрес военных успехов союзников стало не часто цитируемое в отечественных публикациях послание Сталина Черчиллю от 11 июня, в котором прямо говорилось о том, что «история войн не знает другого подобного предприятия с точки зрения его масштабов, широкого замысла и мастерства выполнения». Сохранившийся в сталинском архиве черновик этого необычно приподнятого послания не позволяет точно установить его авторство: с одной стороны, он не содержит сколько-нибудь заметной правки Сталина и, значит, может быть приписан Молотову. С другой -- он почти дословно совпадает с текстом интервью Сталина газете «Правда» от 14 июня и с тем, что Сталин говорил в те же дни послу Гарриману. Возможно, он просто использовал понравившийся ему молотовский текст, но не исключено, что нарком набросал его со слов самого Сталина. Главным раздражителем в тот сравнительно благополучный период союзных отношений оставался польский вопрос. Здесь Сталин проявляет наибольшую активность, причем его вмешательства почти всегда ужесточают тон молотовских текстов как в оценке лондонских поляков и Армии Крайовой, так и в отношении позиции союзников по данному вопросу. Страсти особенно накаляются в августе в связи с Варшавским восстанием (1944). Сталин, как известно, отказался поддержать эту, по его словам, «авантюру» и не жалел красок для принижения роли и возможностей восставших. В проект послания Черчиллю от 5 августа он добавляет заключительный пассаж: «Краевая армия поляков состоит из нескольких отрядов, которые неправильно называются дивизиями. У них нет ни артиллерии, ни авиации, ни танков. Я не представляю, как подобные отряды могут взять Варшаву, на оборону которой немцы выставили четыре танковые дивизии, в том числе дивизию "Герман Геринг"». По мере выяснения масштабов варшавской трагедии Сталин начинает подчеркивать сочувствие ее жертвам, которых «кучка преступников» бросила «под немецкие пушки, танки и авиацию». Но и из этого проекта послания от 22 августа он вымарывает слова своего заместителя о готовности «помочь нашим братьям-полякам освободить Варшаву и отомстить гитлеровцам за их кровавые преступления в столице поляков». В скупой сталинской версии «братья-поляки» превращаются в «поляков-интернационалистов». Для Черчилля это, должно быть, звучало абракадаброй, хотя можно было догадаться, о каких поляках идет речь. Польская проблема продолжала отравлять союзнические отношения вплоть до самого конца войны в Европе. На заключительном этапе войны Сталин все реже вмешивается в процесс подготовки посланий Черчиллю -- сказывались, видимо, и напряжение, и усталость последних месяцев изнурительного противоборства. Однако в ответственных случаях он продолжает советоваться с Молотовым по поводу переписки с англо-американцами даже во время поездки последнего в США в конце апреля -- начале мая 1945 года. Так, 19 апреля Сталин сообщает наркому о последнем послании Рузвельта и Черчилля по Польше, которое «по тону мягко, по содержанию -- никакого прогресса». Судя по всему, даже из-за океана Молотов умудрился помочь с ответом на это обращение союзников. Ключевой пассаж послания Сталина (от 24 апреля) со ссылкой на то, что Вашингтон и Лондон не советовались с Москвой при организации правительств в Западной Европе, а теперь мешают ей создать «дружественное правительство» в соседней Польше, в дипломатичной форме воспроизводит черновой набросок Молотова от середины февраля 1945-го, сохранившийся в его архиве: «Польша -- большое дело! Но как организованы правительства в Бельгии, Франции, Германии и т. д., мы не знаем. Нас не спрашивали, хотя мы не говорим, что нам нравится то или другое из этих правительств. Мы не вмешивались, т.к. это зона действий англо-американских войск». Видимо, наркому хорошо запомнился этот крик собственной души -- мы не вмешиваемся в вашу зону влияния, так почему вы лезете в нашу? «Благодарю за привет! И. Сталин» После поражения Черчилля на выборах в июле 1945 года и его отставки с поста премьер-министра политическая переписка со Сталиным, естественно, прекращается, но частная все еще тлеет, несмотря на резкое похолодание советско-английских отношений. Правда, очередное поздравление Черчилля по случаю дня рождения Сталина (декабрь 1946 года) звучит крайне скупо по сравнению с военным временем («Добрые пожелания по случаю дня рождения»). Но на следующий год -- год фултонской речи и срежиссированной Сталиным античерчиллевской кампании -- экс-премьер называет его в поздравительной телеграмме своим «товарищем военного времени», а Сталин отвечает выражением «сердечной благодарности». В начале февраля 1947-го Черчилль шлет Сталину еще более прочувствованное послание в ответ на переданный через фельдмаршала Монтгомери (находившегося с визитом в Москве) привет генералиссимуса: «Я постоянно вспоминаю наши товарищеские отношения в те годы, когда все было поставлено на карту. Я также был счастлив узнать от Монтгомери, что Вы в добром здравии. Ваша жизнь драгоценна не только для Вашей страны, которую Вы спасли, но и для дела дружбы между Советской Россией и Великобританией и даже всем говорящим на английском языке миром, дружбы, от которой зависит будущее счастье человечества. Верьте мне, искренне Ваш Уинстон Черчилль». Последнее послание Черчилля Сталину, сохранившееся в архиве последнего, датировано 4 ноября 1951 года: «Теперь, когда я вновь во главе правительства Его Величества, позвольте мне ответить одним словом на Вашу прощальную телеграмму из Берлина в августе 1945 года: "Привет!"» Через день в посольство СССР в Лондоне пришла срочная телеграмма из Центра: «Немедленно передайте по назначению следующее послание И.В. Сталина: "Уинстону Черчиллю, Премьер-министру Великобритании. Благодарю за привет! И. Сталин". Исполнение срочно телеграфьте». Это послание Черчиллю Сталин написал сам. Вячеслав Молотов был уволен из Министерства иностранных дел в 1949 году.
zverkov: * «Война перечеркивает все договоры» Как японцы уговаривали Москву забрать Курильские острова 65 лет назад, в начале сентября 1944 года, японский МИД разрабатывал уступки, которыми Токио намеревался «заинтересовать» Москву. Японское руководство пыталось не допустить вступления Советского Союза в войну против Японии на стороне США и Великобритании. Японцы готовы были пойти на уступки в обмен на сохранение Москвой нейтралитета и согласие выступить посредником в переговорах о перемирии с западными державами. Перечень таких уступок был разработан японским МИДом еще к сентябрю 1944 года. Однако, как известно, эта попытка не удалась. Уже через год, 2 сентября 1945 года, на линкоре в Токийском заливе был подписан акт о безоговорочной капитуляции Японии, потерпевшей от союзников поражение в военных действиях во многом благодаря участию в них Советского Союза. Тем не менее предлагаемые уступки были показательны, хотя сегодня мало кому известны. Сводились же они к следующему: 1. Разрешение на проход советских судов через пролив Цугару. 2. Заключение соглашения о торговле между Японией, Маньчжоу-Го (созданное японцами после оккупации марионеточное государство в Северо-Восточном Китае) и Советским Союзом. 3. Расширение советского влияния в Китае и других районах «сферы сопроцветания» (эвфемизм, использовавшийся для прикрытия планов создания колониальной империи Японии в Восточной и Юго-Восточной Азии). 4. Демилитаризация советско-маньчжурской границы. 5. Признание советской сферы интересов в Маньчжурии. 6. Отказ Японии от договора о рыболовстве. 7. Уступка Южного Сахалина. 8. Уступка Курильских островов. 9. Отмена Антикоминтерновского пакта. 10. Отмена Тройственного пакта (Японии, Германии и Италии). Однако меньше чем через год, 8 августа 1945 года, Советский Союз в строгом соответствии с данным союзникам по «Большой коалиции» обещанием объявил войну милитаристской Японии. Участие СССР в войне значительно ускорило разгром японских вооруженных сил и принесло долгожданный мир. В Японии тем не менее распространена версия о том, что советский лидер Иосиф Сталин вступил в войну на Дальнем Востоке для того, чтобы еще до капитуляции японского правительства захватить Южный Сахалин и Курильские острова. В действительности же, как свидетельствуют факты и документы, СССР мог получить эти ранее принадлежавшие России территории и без войны. Так, 5 апреля 1945 года советское правительство официально объявило о денонсации советско-японского пакта о нейтралитете от 13 апреля 1941 года. Денонсировав пакт, советское правительство за четыре месяца до согласованного с союзниками срока вступления в войну фактически информировало японское правительство о возможности участия СССР в войне с Японией. После этого японский МИД стал настойчиво выступать за то, чтобы принять все требования, которые может выдвинуть СССР в качестве условия сохранения своего нейтралитета. Японские официальные историки утверждают, что правительство Японии якобы не знало о достигнутом на Ялтинской конференции соглашении о вступлении Советского Союза в войну против Японии (переговоры советского лидера Иосифа Сталина, президента США Франклина Рузвельта и премьера Великобритании Уинстона Черчилля в ялтинском Ливадийском дворце велись 4--11 февраля 1945 года). Однако существуют указания на то, что японская разведка располагала сведениями о договоренностях в Крыму, касавшихся Японии. Так, например, в 1985 году в Японии были опубликованы воспоминания шифровальщицы японского представительства в одной из скандинавских стран Юрико Онодэра. Она утверждала, что содержание достигнутых в Ялте секретных соглашений было своевременно передано в Токио. Весной-летом японское правительство делало все возможное, чтобы убедить Кремль не выступать против Японии. До советского руководства различными путями доводились предложения о возможных уступках. Посол СССР в Японии Яков Малик сообщал 7 июня 1945 года в Москву: «В виде компенсации за договор с СССР (о нейтралитете) японцы могли бы в качестве максимальной уступки пойти на возвращение нам Южного Сахалина, отказ от рыболовства в советских конвенционных водах и, возможно, даже на передачу нам части Курильских островов» (термин «конвенционные воды» появился после 1928 года, когда СССР для обеспечения мирной передышки в отношениях с Японией подписал с ней конвенцию о рыболовстве, наделявшую японских промышленников правом ловить, собирать и обрабатывать все виды рыб и водных продуктов вдоль советского побережья Японского, Охотского и Берингова морей). Как признавал после войны Сигэнори Того, бывший на завершающем этапе войны министром иностранных дел Японии, дипломатия его страны «прилагала колоссальные усилия» для предотвращения вступления СССР в войну на дальневосточном фронте. Он писал в мемуарах: «Вскоре после того, как я приступил к обязанностям министра, ко мне приехал заместитель начальника генерального штаба армии генерал Кавабэ с подчиненными и, представив детали концентрации сил Красной армии в Сибири, попросил сделать все возможное для того, чтобы предотвратить участие России в войне. Аналогичные просьбы поступили от заместителя начальника главного штаба ВМФ адмирала Одзава и начальника генерального штаба армии генерала Умэдзу». Сигэнори Того сетует на то, что японцы слишком долго не решались «заинтересовать» русских набором разнообразных уступок и «бесконечно колебались». Он имел в виду в первую очередь возвращение Южного Сахалина и Курильских островов. Ведь лично ему в бытность послом в Москве Сталин и Молотов говорили, что будут добиваться возвращения этих территорий. Если бы японское правительство заговорило о возвращении Советскому Союзу ранее отторгнутых земель не накануне своего поражения, а гораздо раньше, в году, скажем, 1943-м, позиция Сталина в отношении участия в войне против Японии могла быть иной. А в 1945 году советское руководство уклонялось от переговоров с Токио об условиях сохранения нейтралитета. Москва считала необходимым как можно скорее завершить вторую мировую войну и, разгромив милитаристскую Японию, надолго обеспечить безопасность своих дальневосточных границ. В Кремле понимали, что согласие с предложениями японского правительства вернуть территории без войны могло быть расценено как нарушение Ялтинских соглашений. Сталин считал, что союзнический долг должен быть неукоснительно выполнен, а Япония, капитулировав, в полной мере должна понести наказание за развязанную кровопролитную войну. Принимая решение вступить в войну на Дальнем Востоке, советское руководство учитывало и серьезные геополитические угрозы, с которыми мог столкнуться Советский Союз после войны. В частности, нельзя было допустить отстранения СССР от послевоенного политического процесса в Восточной Азии, в первую очередь в Китае. В Москве догадывались, а то и знали, что американцы были намерены после войны занять господствующее положение в этом обширном регионе мира, вытеснив оттуда другие государства, в том числе своих союзников в годы войны -- Великобританию, Францию и, уж конечно, СССР. В Кремле, скорее всего, было известно содержание секретной беседы американского президента Франклина Рузвельта 23 ноября 1943 года с главой гоминьдановского правительства Китая Чан Кайши во время Каирской конференции. (На тройственной встрече с участием также британского премьера Черчилля обсуждались вопросы, связанные с военными операциями против Японии.) Тогда Рузвельт предложил китайскому лидеру заключить после войны американо-китайский военный союз, предусматривавший размещение в Китае, в том числе у советских границ, военных баз США. Чан Кайши с энтузиазмом приветствовал это предложение. При этом Порт-Артур (ныне Люйшунь) и ряд других стратегически важных районов отдавались под прямое американское управление. Корейский полуостров предусматривалось оккупировать и удерживать совместно американскими и китайскими войсками. Оба лидера договаривались и о том, что Франция лишится своих колоний в Юго-Восточной Азии. Рузвельт обещал сотрудничать с правительством Чан Кайши и в устранении английского влияния в Китае (Гонконг, Шанхай, Кантон). Зонами преобладающего влияния США также должны были стать Малайя, Бирма, Индия. Со своей стороны, Чан Кайши ставил вопрос о помощи США по включению Монгольской Народной Республики в состав Китая. Рузвельт соглашался вести переговоры по этому поводу с СССР. После смерти Рузвельта и прихода к власти в США антисоветски настроенного Гарри Трумэна между Вашингтоном и Москвой произошло заметное охлаждение. Ощущались первые заморозки наступавшей «холодной войны». Односторонний ввод американских войск на территорию Китая был чреват поражением коммунистических сил этой страны и установлением непосредственно у границ СССР недружественного проамериканского режима. Хотя Сталин избегал открытой демонстрации поддержки Компартии Китая в борьбе за власть в стране, в действительности ставка делалась на лидера китайских коммунистов Мао Цзэдуна. Есть основания считать, что вступление в войну на Дальнем Востоке не только преследовало цель скорейшего разгрома японских вооруженных сил, но и было направлено на создание благоприятных для СССР военно-стратегических и геополитических позиций в восточноазиатском регионе. Дальнейшее развитие обстановки в мире, заключение японо-американского военного союза, превращение Японии в нацеленный против СССР и КНР «непотопляемый авианосец» подтвердили обоснованность опасений и расчетов Кремля. Нынешним японским политикам, рассуждающим о Курильских островах как якобы об «исконных северных территориях», следовало бы чаще заглядывать в документы военного и послевоенного периодов. Как известно, в августе 1945 года японское правительство согласилось со всеми условиями Потсдамской декларации о безоговорочной капитуляции Японии, в том числе с пунктом 8-м, который гласит: «...Японский суверенитет будет ограничен островами Хонсю, Хоккайдо, Кюсю, Сикоку и менее крупными островами, которые мы укажем». Во исполнение этого положения Япония была лишена всех Курильских островов. Это было подтверждено 29 января 1946 года в меморандуме главнокомандующего союзных держав американского генерала Дугласа Макартура. В документе, направленном японскому императорскому правительству, указывалось, что из-под юрисдикции государственной и административной власти Японии исключаются все находящиеся к северу от Хоккайдо острова, в том числе «группа островов Хабомаи (Хапомандзё), включая острова Сусио, Юри, Акиюри, Сибоцу и Тараку, а также остров Шикотан». Тогда японское правительство приняло это как должное и возражений не высказывало. Отказ Японии от Курильских островов зафиксирован в Сан-Францисском мирном договоре 1951 года. Тем же, кто пытается обосновывать претензии на Курильские острова ссылками на соглашение XIX века, можно ответить словами полномочного представителя правительства Японии, сказанными им при выработке условий Портсмутского мирного договора 1905 года. Отметая возражения российского представителя против нарушающего японо-российские договоры отторжения в пользу Японии южной части Сахалина, глава японской делегации Ютаро Комура заявил: «Война перечеркивает все договоры. Вы потерпели поражение, и давайте исходить из сложившейся обстановки». Из этого же следует исходить и ныне.
N.Nadych: ....Утром 30 ноября 1939 г. войска РККА и корабли РККрасного Флота начали то, что начали, а соединения бомбардировщиков приступили к бомбардировкам жилых кварталов Хельсинки, Котки, Виипури и др. городов. ....В день вторжения, 30 ноября, в "Правде", было опубликовано "Обращение ЦК Компартии Финляндии к трудовому народу Финляндии", где якобы, от имени финских коммунистов, содержался призыв к немедленному свержению "обанкротившейся правительственной шайки", "палачей народа и их подручных". На следующий день, 1 декабря, "Правда", со ссылкой на "радиоперехват", поместила сообщение о том, что в финском городе Териоки (Зеленогорск), только что захваченном Красной Армией, сформировано новое правительство "Демократической Финляндии" во главе со старым коминтерновцем и гражданином СССР Отто Куусиненом. ....СССР тут же признал его и 2 декабря в Москве состоялись переговоры "глав правительств" СССР и Финляндии, на которых Сталин подарил Куусинену 70 тысяч кв.км. Советской Карелии, а Куусинен продал Сталину Карельский перешеек за 120 млн. финских марок, острова в заливе и части полуострова Рыбачий за 300 млн. марок. По сходной цене договорились и об аренде полуострова Ханко. ....Однако все финны, ВКЛЮЧАЯ И КОММУНИСТОВ, взялись за оружие, чтобы отстоять свободу и независимость своей родины. "Законное правительство" Куусинена обратилось к РККА с просьбой подсобить, чтобы свергнуть "бандитскую белогвардейскую клику". Для этого в Ленинграде спешно формируется армия Куусинена набранная из карелов , вепсов, финнов и т.п. Первый корпус этой армии -"Ингерманладия", одетый в трофейную польскую униформу (со споротыми знаками различия), даже промаршировал по Питеру. ....Сталин планировал блицкриг - до двух недель максимум. Шесть советских армий, численностью более миллиона человек, поддержанные танками и артиллерией, имея абсолютное превосходство на море и в воздухе, вторглись в страну, чья армия при поголовной мобилизации не могла превысить 300 тыс. чел. и практически не имела танков и авиации. ....Невероятный патриотический порыв охватил все слои финского общества. В ответ на образование "правительства" Куусинена было опубликовано ответное обращение: - "Рабочий класс Финляндии исренне желает мира. Но раз агрессоры не считаются с его волей к миру, рабочему классу Финляндии не остается альтернативы, кроме как с оружием в руках вести борьбу против агрессии...." Бывшие бойцы Красной Гвардии - участники финской революции 1918 г. - коллективно обратились к министру обороны с просьбой зачислить их в финские вооруженные силы для общего отпора врагу. Дух "зимней войны" навечно вошел в историю маленькой Финляндии в качестве синонима единства и героизма народа в борьбе за свою свободу и независимость. ....Еще до начала военных действий, 13 ноября, была сделана попытка привлечь к коминтерновской авантюре тогдашнего генерального секретаря финской компартии А.Туоминена, жившего в Стокгольме. К нему прибыли курьеры Коминтерна, передав два послания - от Куусинена и Димитрова, а также от Политбюро ЦК ВКП (б), т.е. от Сталина, где ему немедленно предлагалось специальным самолетом прибыть в Москву в связи с ожидаемой войной и формированием "народного правительства" Финляндии, в котором ему было обещано кресло премьера. ....Коммунист Туоминен НАОТРЕЗ ОТКАЗАЛСЯ. Случай невероятный.
zverkov: Хладнокровный взгляд на 1939 год ("The New York Times", США) В полько-российском споре по поводу того, что случилось в 1939 году, мифотворчество противников диктуется внутренними политическими расчетами с обеих сторон. Польские политики правого толка, включая нынешнего президента, использовали память о 1939 и предполагаемую преемственность российской политики для разжигания националистических настроений и получения поддержки. В России администрация Путина-Медведева также мобилизовала российский национализм и не стала осуждать множество советских преступлений, потому что сама во многом базируется на институтах, унаследованных от СССР, включая службы безопасности. С одной стороны, в этом ненужном споре виновата скорее польская сторона. Российские правительства уже давно извинились и за пакт Риббентропа-Молотова, и за Катынь. Что касается идеи о моральной равноценности истории фашистской Германии и истории Советского Союза вообще, так ее нужно оставить - так, как Советский союз мирно оставил Восточную Европу в 1989, а затем развалился - удивительно мирным путем, для такого громадного государства. Сложно представить, что так бы поступила нацистская Германия. К тому же, необходимо признать, что хотя советская победа во второй мировой и навязала Польше чудовищную коммунистическую систему, она также спасла Польшу от гораздо более ужасной судьбы фашистского гнета (а мы знаем о планах Гитлера по систематическому уничтожению поляков как национальности). Однако, если взглянуть на это с другой точки зрения, в споре больше виновато российское правительство, потому что не смогло адекватно взглянуть в лицо истории советских преступлений. Тот факт, что многие иностранные правительства, требующие от России этого, сами не смогли посмотреть в лицо историческим преступлениям своих собственных стран, - это частичное, но не достаточное оправдание. Российское правительство должно это не только зарубежным государствам, но и самому российскому народу - пересмотр и обсуждение этих преступлений, поскольку, в отличие от случая с фашистской Германией, очень очень многие сталинские жертвы были этническими русскими или жителями территории, которая сейчас зовется Российской Федерацией. А вот основной момент того, что я воспринимаю как справедливый взгляд на нынешний спор по поводу 1939. - Владимир Путин, по сути, прав в своей оценке стратегических расчетов того года, но он сильно ошибается в своей оценке политических систем того времени. Польский президент Лех Качиньский извинился в этом месяце за роль Польши в гитлеровском разделе Чехословакии, заявив, что 'участие Польши в аннексии Чехословакии в 1938 году было не просто ошибкой, но прежде всего грехом'. Ему стоило добавить, что это строилось на другой преступной ошибке - польском пакте о ненападении, подписанном с фашистской Германией в 1934 году, который по сути уничтожил систему союзничества Франции в Восточной Европе, и усложнил предотвращение экспансии фашистской Германии в середине 30-х годов. Что касается Великобритании и Франции, были частые публичные признания очевидного факта того, что они не только не боролись за Чехословакию в 38-м, но и, несмотря на то объявление войны Германии после нападения Гитлера на Польшу, не сделали буквально ничего, чтобы помочь Польше в военном отношении. Союзнические действия на западном фронте во время завоевания Гитлером Польши были смехотворными. В случае Британии там и не могло быть ничего другого, потому что на том этапе у нее были лишь три полностью оснащенных и готовых воевать на континенте дивизии. Это наводит на вопрос: если бы Сталин объявил войну или пригрозил бы войной Германии в 1939, а Гитлер бы расширил свое нападение на Польшу до нападения на Советский Союз, они бы помогли? Ответ ослепляющее очевиден: они бы сделали то, что сделали в отношении Польши. То есть, ничего. Что касается США, их отсутствие в 1939 лишает их представителей каких-либо прав на то, чтобы принять ту или иную позицию по вопросу. Г-н Путин и другие российские представители имеют полное право на это указывать. В случае советско-германской войны в 1939 году, в игру бы добавился дополнительный фактор - открыто выражавшаяся мечта некоторых консервативных кругов как в Британии, так и во Франции о войне между фашизмом и коммунизмом, которая бы уничтожила их обоих. Так что с точки зрения стратегического расчета, действия Сталина по перемене ролей с Германией и Францией были довольно понятными, и в подобных условиях большинство стран наверняка поступили бы точно так же. То же самое можно сказать и о мерах по усилению стратегической важности Москвы путем военной оккупации восточной Польши и прибалтийских государств. До сих пор вполне реалистично. Однако то, что г-н Путин и другие российские представители не полностью признали, и, возможно, не полностью осознают, - это то, что хотя многие режимы повторили бы стратегические действия Сталина в 1939, лишь немногие из них стали бы совершать чудовищные преступления, которыми сопровождались эти действия: массовое убийство польских военнопленных, вырезание частей правящего класса и интеллигенции на аннексированных Сталиным территориях, депортация и зачастую голодная смерть и болезни сотен тысяч обычных жителей. Если это и не преступления масштаба холокоста, то это все равно чудовищные преступления, которые последовали за еще более чудовищными преступлениями в отношении жителей Советского Союза. Полякам и остальным стоит перестать утверждать, что Советский Союз был моральным эквивалентом фашистской Германии, и что современная Россия должна это признать. Это ужасающе оскорбительно для всех россиян, и особенно для большого числа тех, чьи семьи сильно пострадали во время правления Сталина. Этот подход фактически приведет к тому, что враждебность между польским и российским народами, которую всякий ответственный лидер должен стараться уменьшить, сохранится. Равным образом, сами россияне и всякий, кто печется о российских интересах, должны обратиться к российскому правительству с просьбой обеспечить гораздо более подробную публичную, общественную экспертизу преступлений Советского Союза в отношении его собственного народа и других народов.
zverkov: N.Nadych Коля,вот еще очень исторический вопрос,в котором я никак не могу понять. Ну что мешает армянам и и туркам в 21 веке жить как все цивилизованные люди.Время прошло много,все все уже обсудили и 100 раз помирились и поссорились Ну что им сейчас мешает стать полноправными европейцами???.ПОДСКАЖИ. http://www.armtoday.info/default.asp?Lang=_Ru&NewsID=14659&SectionID=0&RegionID=0&Date=09/09/2009&PagePosition=1
mop1: вспомним "Брестский мир". Первое расчленение России.Отторгнуты -Польша, Украина, Прибалтика,Финляндия, Каре,Адаган, Батум. Сталин пользуясь геополитической ситуацией частично вернул, что прое...троцкисты и прочие.Партайгенноссе совсем нам не геноссе. По причине, наши руководители уничтожение пленных и мирного населения не ставили на поток и тем более не делали отраслью экономики.Ведь придя в Россию у немцев были документы вплоть до того сколько нужно хлорки, гробов и прочего похоронного имущества. Расписано сколько, кого и где уничтожить. Я удивляюсь пассивности нашей пропаганды. Опубликуйте документы их Мин. Национальных территорий. И заткнуться все. Ну не варили мыло мы из трупов и даже не планировали. А их Розенберги варили. Исходить надо из постулата простого. К нам пришли , а не мы. А кто чего, думал, хотел....Просто смешно. Ну Бзежинские и австралийские понятно их кумир Резун- Суворов. А мы то внуки своих героических дедов, зачем нам эту хрень слушать. Тему надо закрывать. Был мировой процесс. Виновники названы. И они понесли наказание.
zverkov: mop1 Почему сразу закрывать???Историю нужно знать и постоянно черпать из не что то новое. Учится ,учится и еще раз учится,не зря говорил наш" великий вождь и учитель."
mop1: На территории Германии и оккупированных ею стран действовало более 14 тысяч концлагерей. узников наци сжигали, травили, брали кровь.,в хозяйство щло все кожа, кости, волосы. Кровь детскую , медицинские эксперименты. На Международном Нюрнбергском трибунале, все что немцы не смогли скрыть было представлено в качестве свидетельских показаний. Всего на территории подконтрольной германии содержалось от 18 -20 мпн. Из них было уничтожено 12-13 млн человек. 5 млн наших сограждан.С нами продлжают идеологическую войну. А мы ведемся. оправдательная позиция по всем направлениям. Англичане не каются в своих кровавых злодеяниях по всему миру. они игнорируют все нападки.
zverkov: mop1 Ну а что сделаешь если такая история. Если немцы так относились к своим врагам в войне ,то наши вожди уничтожали свой народ еще более изошренней и погибло наших у себя на соловках больше чем в войне,но про это история пока умалчивает,но скоро все встанет на свои места,не все сразу.
N.Nadych: zverkov пишет: Ну что мешает армянам и и туркам в 21 веке жить как все цивилизованные люди ....Сережа, это застарелый конфликт соседей, который еще долго может тлеть. ....Часть исконно армянских земель находится в Турции, даже символ Армении - гора Арарат - находится на турецкой территории. Сам понимаешь, что это значит. В районе 1915 г. турки вырезали около 1.5 миллионов армян. Армяне считают это геноцидом и хотят чтобы турки признали это. Турки отказываются. ....В примерно схожей ситуации, Германия после второй мировой покаялась, причем это сделали все немцы, они принесли свои извинения за преступления нацистского режима и даже выплатили большие компенсации пострадавшим. И корона с них не упала, зато покаявшись, морально они очистились от греха, страна процветает и уровень жизни один из самых высоких в мире. ....Если бы турки сделали также, как немцы, то страна бы только выиграла - это мое мнение.
mop1: Я поэтому и говорю -тема не для патриотического сайта. Бендеровцы из канады и австралии, резуны -...бзежинские имеют свою правду. Мы дети и внуки СОЛДАТ Советской Армии. А история такая наука. даже далекие события 1812 года историки франции трактуют не так как Российские историки.Не каются америкосы перед Африкой и перед коренными жителями. Англичане не каются перед аборигенами Австралии. Испанцы наложили на ацтеков. Да и вообще охереть. Атомные бомбы на мирных жителей Хиросимы и Нагасаки. А Сталин, давайте предъяву от всех народов СССР за грузинский геноцид . сталин, Берия . Любители истории найдут не один десяток грузин во власти, не забыв Шеварнадзе.Сколько лет их иго терпели.Вот и виновники. Пускай платят за годы сладкой жизни нахаляву.
mop1: В интернете выложены документы "НЮРНБЕРСКОГО ПРОЦЕССА" всех любителей истории приглашаю почитать.А перед сном перечитайте "Щит и меч".,а для либералов Хемингуэй писал про концлагерь для своих -европейцев. И помните Бухенвальд с надписью " Каждому свое". Сам видел.
rippa: Тему закрыть легко. А ты попробуй аргументированно ответить на не устраивающие тебя посты,нет не пересказыванием того-то и сего-то,а документально. Мне слабо. Как минимум нужно посетить музей Второй мировой в Москве(если таковой имеется),ознакомиться с подлинниками рассекреченных документов и уж потом писать СВОЮ историю... Да ,нас воспитывали на других идеалах,а за последние годы акценты сместились и "братья навек" оказались по ту сторону границы. Помню как со временем мой кумир по Гражданской войне т.Будённый(книга "Отряды в степи" была первой которую я прочитал самостоятельно) превратился в реакционера,интригана и самодура,а ведь я плакал на его похоронах,когда на лафете его везли по Красной площади... Мы верили в то, что живём в лучшей стране в мире. Много спорного в ЭТОЙ истории,начиная с Маркса и до Сталина однако дождёмся окончания... Вообще у меня ощущение такое,как будто бы я подавился а товарищ похлопал меня по спине... бейсбольной битой... Но ведь поэтому ПРАВДУ чаще называют ГОРЬКОЙ...
Алеша: rippa пишет: Как минимум нужно посетить музей Второй мировой в Москве(если таковой имеется), Едешь в Москву,едешь на метро до ст. Парк Победы,идешь по аллее до памятника,за ним находится музей ВОВ... Я его посетил,очень интересно,особенно понравилось пацану...
полная версия страницы